Удивительно, на сколько проницательны оказываются учителя. С ними бесполезно шутить и вилять, они видят вас насквозь. Карина как-то рассказывала мне о силе учительской телепатии. «Знаешь, почему учителю нельзя ничего внушить, как обычному человеку?». «Нет, почему?». «Потому что он видит тебя насквозь. Он все знает. Вот представь себе: ты сидишь напротив учителя и совершенно не готова к уроку. Идет опрос. Ты естественно знаешь, что если человеку что-то долго внушать, то он обязательно это сделает. И вот ты сидишь и, смотря на него, повторяешь: «Не спрашивай меня! Спроси кого угодно, только не меня! Не спрашивай меня!» что сделает учитель?». «Наверное, не спросит меня…». «Нет. Ха-ха-ха! Как раз тебя-то он и спросит!». «Почему? Я же применила силу внушения?». «Да, конечно, но твоя сила внушения против ее «чувствительных радаров» просто писк комара против воя милицейской сирены!!!». Вот так-то! Тогда я не поверила Карине, но через некоторое время убедилась в этом на своем горьком опыте…

И это лишь одно из многочисленных «положительных» качеств учителей. Лишь часть того, что они могут угадать не прилагая к этому никаких усилий. Да кому я рассказываю…

С каждым днем Наташка становилась все дерганей и нервознее. Она шарахалась от всех, как от чумных. Даже от меня…

Мне стало все это надоедать, но она была очень внимательна во всем, что касалось «доставания Шелест». Она выполняла все мои приказы безоговорочно и не допускала больше дешевого актризма и ненужной самодеятельности.

Это мне нравилось в ней, потому что я прекрасно знала, что у нее, в этот момент, происходило в душе.

Шелест была доведена до кондиции. Она бесилась при одном только взгляде на нас. А что происходило, когда Наташка начинала говорить!!! Но все это было не то. Чего-то не хватало. Но я никак не могла понять, чего же?

Мы испробовали все, что можно было придумать в нашей ситуации. Мы наполучали столько двоек, что даже мы сами хватались за головы(нет нам было не переплюнуть заядлых двоечников, но ко мне совершенно не вязалось определение «двоечницы» по литературе. Хоть мое положение и не было столь печальным, как у Наташки, но мне было не по себе… ).

Однажды мы решили не написать сочинение.